Один раз в восемьдесят пять лет

Начало тут.

Часть четвертая, Глупка.

Одним из важнейших факторов, влияющих на питание рыб, является температура воды. Температура тела рыбы близка к окружающей среде и меняется с изменением температуры воды. Каждый вид рыб питается в условиях определенной зоны температур. От температуры воды зависит интенсивность обмена веществ, а следовательно, и количество потребляемой пищи. Однако исследования показали, что даже при относительно постоянных летних температурах воды наблюдается резко выраженный ритм питания рыб.

Что делать, если не ловится рыба? На что сетовать? Как оправдаться? Когда температура воды, как сказал Веня, 90 процентов холода и 10 процентов ужаса? Например, на то, что поднялась вода, затопило всех лягушек и щуки знай себе лопают жаб и головастиков в бывших прибрежных водах и плевать себе хотели на наши блёсны? Неизвестно, ломали головы мы с Сашкой, Иосифом и Людовиком, зависая в заводях, бесконечно забрасывая спиннинги то в южных оконечностях озера Осинового («прекрасная рыбалка», распиналась лоция), то просто по наитию. Фигушки-хренушки.
– Неудобно перед иностранцем, – переживал Сашка. – Заманили, понимаешь, на Север, рыбалка, природные щедроты, то-сё, и ни одной захудалой рыбёшки. Уже два часа тут мотаемся!
Людовик вел себя благородно и интеллигентно сматывал удочки, постоянно путаясь в леске, с вежливым интересом не переставая коситься на наши традиционные забавы.
Иосиф как заводной менял блёсны. Рыба, как и Людовик, со сдержанным интересом наблюдала за нашими перемещениями и тщетными стараниями. Клевать она, конечно, не собиралась.
Мне везло больше всех.
Ещё на первой стоянке выяснилось, что подсачик был только у меня. Вы, например, знаете, что такое подсачик?
Это такой гигантский сачок, без которого не вытащишь рыбку из пруда. Саша и Иосиф забыли свои подсачики дома. У меня он, конечно, был! (Умолчим о том, что я не умею его раскладывать и складывать – и два высших образования тут не при чем!) Был подсачик – и точка. Значит, и рыба будет! Конечно, Саша тут же подсуетился и сгонял в город Лоухи за подсачиком, но было ясно, в чью пользу складывались обстоятельства – кто, значит, из Москвы подсачик приволок, понимаете. Есть кукан, есть подсачик. Есть Мишин спиннинг, есть куча блесен! Есть воблер! Будет и рыба!
Короче. В первый день у нас с катамарана исчез мой пристегнутый карабином кукан. Утонул незаметно подсачик (как вообще может незаметно утонуть такая гигантская вещь, но факт)! Голая и босая, но со спиннингом в руках стояла я на берегу. Коварный Саша с видом ложного милосердия предложил мне самостоятельно соорудить подсачик.
– Из рогатины такой, знаешь, и чьих-то… тут он оглядел тощих девиц в походе, стройных юношей и неуверенно закончил: больших штанин.
Я соорудила подсачик из большого пакета. Вот только класть туда было нечего: за весь поход я поймала маленькую щучку да пару окуней. Глупки, они просто не разобрались, что у меня клевать не надо ни на что!

Продолжение следует.

Один раз в восемьдесят пять лет

Начало тут и тут.


Часть пятая, Айяяюха.

Если с вами в походе оказался иностранец, внимание всего поезда вам обеспечено. Придет проводник из пятого вагона, спросит строго:
– Следует иностранный гражданин?
– Следует, – робко кивнёте вы.

На станции вас (даром что в полпервого ночи) встретит пограничник, козырнёт и попросит «в отделеньице оформить бумаги».
– Бывают, знаете, случаи, когда иранские граждане (тут он внимательно оглядел всех) переходят в этих краях границу!
Кто бы подумал такое про бедные занюханные Лоухи! Женюре пришлось пришлось рассказать все про первую встречу с Людовиком и прочие интересные подробности, в результате Людовик все-таки оказался на реке.
– Ладик, а Людовик – Четырнадцатый? – спросил Веня. Последний раз я так удивилась, когда оказалось, что он знает слово «портал». Знакомства с генеалогией французских королей я как-то тоже от него не ожидала.
– Нет, ну смотри, – объяснил он, – нас было тринадцать, а с ним – четырнадцать.

Людовик оказался просто прекрасным; милые диалоги с ним по-французски просто одухотворяли эти унылые под дождем места. Людо пел Брассанса и Джо Дассена, танцевал сальсу, храбро плавал в ледяной воде, отважно проходил пороги и смело ел всё то, что мы готовили; вот только сыр он не потреблял (француз без сапог!) и переходить границу не стремился.
Благодаря международному составу наше общение проистекало на многих, изящно выражусь я, языках. Конечно, мы не такие великолепные полиглоты, как Людо (шесть языков, Карл, шесть!), но по-английски, как оказалось, даже дети могут играть в мафию, в шляпу, в персонажей и прочие интересные вещи.

А Людо и вправду языковой гений – к концу похода уже умел объясниться через пень-колоду и довольно много понимал. Даже в «много слов из одного длинного» мог соорудить «нечто», вот и айяяй.

(Продолжение следует).